злободневно...

[pravobshina]

Заняты они не обращением язычников, а совращением наших. Славу они ищут скорее в том, чтобы низвергнуть стоящих, нежели воздвигнуть лежащих... Лишь ради этого проявляют они смирение, обходительность и покорность; а в остальном не знают почтения даже к предстоятелям своим.

Они ссылаются на Писание,

и...

и этой своей дерзостью всё время смущают многих. А как дело доходит до спора, тут они утомляют твердых, увлекают слабых, а тех, кто посредине, оставляют в сомнении. Значит, мы лишим их этого выгоднейшего положения, если не станем допускать ни к каким рассуждениям о Писании…
Вера наша обязана повиноваться апостолу, который запрещает входить в разыскания, обращать слух к новым голосам (ср. 1 Тим. 6, 3-5), общаться с еретиком после одного вразумления (ср. Тит. 3, 10), а не после прения. Он запретил споры, указав на вразумление как на единственный повод общения с еретиками и притом единократный, именно потому, что еретик - не христианин, и дабы не оказалось, что его, по христианскому обыкновению, нужно наставлять и единожды, и дважды в присутствии двух или трех свидетелей (ср. Тит. 3, 10; Мф. 18, 15-16). Еретика именно потому и нужно наставлять, что не следует вступать с ним в прения. Кроме того, прения с ним насчет Писания очевидно приведут только к порче желудка или мозга.
Ведь эта ересь не признает некоторых книг Писания, а если какие и признает, то не целиком, искажая их вставками и пропусками в угоду своему замыслу. А если кое-что сохраняется в целом виде, то и это искажается, будучи снабжено различными толкованиями. Превратный смысл настолько же противен истине, насколько испорченный текст…
А если найдется такой, ради кого ты вступишь в прение о Писании, дабы оградить его от сомнений, - то обратится ли он к истине или скорее к ереси? Смущенный тем, что ты нисколько не продвинулся в споре (ибо видит, что противная сторона одинаково искусна в отрицании и защите и ничуть не уступает), он покинет прения еще менее уверенным, не зная, что считать ересью…
Стало быть, не следует взывать к Писанию; не следует состязаться там, где победы нет, либо она сомнительна или же и то и другое неясно. Ведь если бы даже и не выходило, что в споре о Писании обе стороны равны, порядок вещей требовал прежде выяснить то, о чем теперь единственно приходится спорить: кому присуща сама вера? кому принадлежит Писание? кем, через кого, когда и кому передано учение, которое делает людей христианами? Ибо там, где обнаружится истина учения и веры христианской, там и будет истина Писания, истина толкования и всего христианского предания.

автор,

оказывается

оказывается - пресвитер Тертуллиан (II-III вв.)

отсюда.